Знаете ли вы, что в Узбекистане никогда не было гангстеров?
Преступный мир скромно довольствовался квартирными и карманными кражами, иногда гоп-стоп.
Но в истории узбекского криминала нет ни одного налета не то что на банк – даже на обменник или банальный ювелирный магазин. И вовсе не потому, что они охраняются как монетный двор – просто узбекские преступники ограничили себя сами, а может не хватило мотивации или достойного примера.
Как поговаривал мой друг – полковник спецслужб: «наша мафия способна только бесплатно пообедать в ресторане».
Вчерашний же случай в банке заставил меня крепко задуматься. Я подошел к окошку «Обмен валют» поменять сто долларов США, занял очередь, которая хоть и медленно, но двигалась.
И вот, когда она дошла до меня, откуда ни возьмись семенит какая-то бабка в поношенном пальтишке и дурацкой вязанной шапочке, с огромной сумкой в руке, на ходу тараторя: «Я! Я стояла за этой женщиной! Девушка, подтвердите». Женщина, обменявшая до этого двести евро, утвердительно кивнула. Я раздраженно выдохнул. Что эта старушенция тут забыла вообще? Может ей получать пенсию или заплатить за отопление. Или хочет немного отложить на похороны. Эй, бабуся, ты стойку часом не перепутала? Здесь люди валютой занимаются, если что!
И тут эта кочерыжка.. этот божий одуванчик, эта почтенная леди доковыляла к окошку, водрузила перед стеклянной перегородкой потертую кожаную сумку и прошепелявила:
- Мне бы долларов прикупить, доченька
- Сколько? Пятьдесят? Сто?
- Сорок две тысячи
- Сорок две тысячи??? В сумах это будет…
- Я знаю, сколько это будет, все готово, – перебила бабка, и выуживая из своего баула одну за другой пачки денег, стала складывать их перед вытянувшейся физиономией кассирши.
Кассирша охренела, очки с переносицы съехали на самый кончик ее носа. Подозвала коллегу пересчитывать бабло старушки, благо все купюры одного номинала были упакованы в стопочки, аккуратно стянутые резинкой.
Стоявший за мной солидный мужчина в дорогом кашемировом плаще прекратил пиздеть по телефону: «я перезвоню» и изумленно стал разглядывать то старую кочергу, то ее гору национальных банкнот.
Гора тем временем становилась все больше, сбережения бабули почему-то были пятидесятитысячными купюрами. Две пары рук не успевали вынимать их из резинок и складывать в счётную машинку.
Ухоженная таджичка в красной шляпке и красных лайкровых перчатках от возбуждения покраснела, но сразу достала косметичку, начала пудрить носик и жирные щеки.
- Хочу внуку подарок сделать, а продают только на доллары, – вякнула тем временем старуха, как-бы извиняясь, что отнимает у всех время.
Я не стал дожидаться своей очереди, представив, как убого буду выглядеть со своей сотней после такой масштабной валютной операции. Для убедительности нахмурился на часы в мобильнике, покачал головой – мол, не успеваю. Мужик в плаще последовал моему примеру и позвонил по телефону: «Прямо сейчас тогда подъеду, тут очередь».
Подавленный вышел из банка, мысли нахлынули сами собой.
Откуда у этой калоши столько денег? Она что, банк ограбила?
Но в истории Узбекистана не было ни одного ограбления банка.
Тогда что? Подпольный цех? Нелегальный бизнес? Какой? Лекарства? Что там еще?
И что, черт возьми, она собирается подарить внуку за $42000?
Что скажете, есть какие соображения?
Доллары до сих пор не поменял. У меня новый комплекс – стесняюсь теперь идти в обменник.
Anzor Bukharsky