Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Ingrid Lovera
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
22 ноября 45 лет назад ABBA взяла первое место с альбомом Super Trouper. А у нас в стране его запретили. Спасибо любимому Севе Новгородцеву, который пошутил тогда, в 80-м, в своих "Рок-посевах" по поводу этой песенки. Дескать, слово trooper означает десантник, а значит - super trooper - это "отличник боевой и политической подготовки". Ну пошутил и пошутил, а у нас в "прачечной" все восприняли всерьез, запретили крутить шведов на дискотеке, играть на танцах и прочая. Tо,что слово по-другому пишется, они не заметили. Запрет, к слову, продлился недолго. Кто-то всё-таки подсказал, что super trouper - самый яркий прожектор в театре или в цирке. Трудности перевода...
- Все-таки перелетные птицы - это загадка. Я могу понять, зачем они улетают на юг, но никогда не мог понять, зачем они возвращаются... Разве не лучше остаться там, где ВСЕГДА тепло? - Отпуск, сцуко, кончается, вот и возвращаются.
сидим в сауне с американцеми разговариваем, один спросил про название какого-то магазина, я сказал, он попросил по буквам, я начал спелировать морским телеграфным жаргогом, - альфа, браво, ромео, хоутел ... (я на радио перехвате служил и прослушивал сеть НАТО, нас тренировали английский понимать). другой американец, сразу, - дак ты на флоте служил, расскажи что-нибудь смешное. я говорю, - вот в северной атлантике получили задание войти в зону учения НАТО, чтоб пара новых шпионов из Москвы с новой аппаратурой прослушали разговоры на борту их эсминца. натовцы нам сигналят "покиньте район военно-морских учений", а мы под дураков косим, ответили "у нас на борту доктор". они давай давить, самолеты с авианосца заходят и ревом проносятся над мачтами. тут боцман говорит, - ответная атака, называется мунинг. на полубаке строимся и по команде летчику жопы показываем, ты Подосян не участвуешь, у тебя жопа волосатая, подумают трусы не снял. тот обиделся, - слюшай, што каваришь, я как все. - ладно, хрен с тобой, оставайся. построились, летчик пошел на нас с носа, боцман скомандывал, мы штаны вниз и жопы выставили, самолет закачался и крылом антену зацепил, верхушка слетела. мы в Москву, те куда то сообщили, самолеты перестали над нами летать. поворачиваюсь к соседу в сауне, - ну теперь ты. он, - а я тот самый летчик, что антену зацепил.
в Узбекистане есть древняя и странная традиция – называть близнецов Хасан и Хусен и одевать в одинаковую одежду. До самых преклонных лет. Известны случаи, когда узбекских близнецов одевали одинаково в девяностолетнем возрасте. Оба уже еле слышали, почти не ходили, но их наряжали в одинаковые чапаны и тюбетейки и выкатывали в креслах-качалках подышать свежим воздухом – одного в Самарканде, его брата-близнеца в Нью Йорке. Если вы познакомились с человеком по имени Хасан, смело спрашивайте его, как поживает его брат Хусен и будьте уверены, что сейчас он одет точно так же.
Рассказали забавное. Один работник из аппарата патриархии перешёл на работу в светское министерство. Но забыл сменить автоматическую приписку в письмах, обычную для общения с епископами: "Нижайше прошу молитв! Целую Ваши ризы!" Чиновники разных мастей стали вдруг получать такие письма. Но почти все восприняли это как должное.
В десятых годах попал в больницу. Здание больницы было очень старым, местами 18, местами 19 век, пишут, что даже в 1812 году не сгорело, красивое место. Парк-двор, где плясали белки на ветках, крепостной толщины стены, сводчатые потолки. Маялся бессонницей, но у меня был нетбук с интернетом. Ночами уходил из палаты в холл, чтобы не мешать спящим синюшным светом монитора и клацаньем клавиш, садился на диван у розетки. В холле имелись два потертых казенных дивана для посетителей и отдыха больных. На стенах внушительных размеров картины, сюжеты утешительные вроде "Мишки Шишкина" и "Алёнушки". И вечная пальма в кадке. На нашем этаже не было сестринского поста, место для курения было отведено на кафельной клетке широкой старинной лестницы в конце коридора, если перегнуться через перила, вниз уходила спираль Эшера, скруты ступенек, глубокая, желанная, как матка или могила, воронка темноты. В одну из глухих ночей, часа в три, вышел на лестницу покурить после долгого перерыва. Щелк-щелк зажигалкой. Кончился газ в одноразовой. Дрочил несчастную зажигалку долго, но даже финального "пуф" не получилось. Другой зажигалки не было. В ночной магазин не выйдешь, охрана. Мёртвая тишина. Яркий коридор. Плюнул бы и пошел спать, обычно терплю долго и вида не подаю, а тут прямо перекосило. Понимаю, просто кончилась бы пачка, ну кончилась и кончилась, бывает. Но в пачке две трети. Сигарета в руке, бесполезная зажигалка в кармане. Ясная подляна. Тихо ходил по коридору, с сигаретой за ухом, туда-сюда, как тигр в клетке, ругал себя за зависимость, что, мол, трубы горят, уши кипят, хороняка, раб никотиновый? В маленьком холле, где были диваны и "Аленушки" у стены стоял ритуальный стол, покрытый кружевной скатертью. На столе большая икона Богородицы, не знаю какой, что то в софринском окладе, оливковое византийское узкое лицо в проёме, еще какие то мелкие иконки и прочие религиозные штуки, названия которых не знал и не приглядывался. Горела лампадка. Под Гжель. Ровный внятный огонёк. Влево иду - горит. Вправо иду, горит. Хоть и атеист, но пока не дошел до того, чтобы прикуривать от лампады. Не от страха перед сверхъестественным наказанием, а просто зачем гадить? Людям, которые это все красиво расставили, убранство важно и нужно, прикоснуться, испортить, даже если никто не видит - все равно что в детстве разорить чужой "секретик" в дворовой земле. Но курить-то приперло до сухости во рту, огонек дразнил. Шаркал по больничному коридору в тапках битый час, подумал, был бы верующим, можно было бы помолиться и это была бы нелепая молитва "Пан бог, извините пожалуйста, что к вам обращаюся. У вас огонька не найдется?" Может проснется и выйдет на лестницу кто курящий. Но нет, все спали. Хотите верьте, хотите нет, но ровно в тот момент, как это подумал, споткнулся на отставшем куске линолеума, который торчал, как ласта, чуть не упал и балансируя, увидел за иконой коробок спичек. Сине-белый, стандартный с самолётиком-этажеркой на этикетке. Наверняка для этой лампадки и положили. В кино в этот момент должно было разлиться по всему кадру хрустальное сияние в эффектах слоу-мо и "рыбьего глаза" и ангельский саундтрек детской капеллы "Аллилуйя!". Рождественское чудо в середине лета. Обращение невера. Ничего не было. Лампы под потолком жужжали. Взял одну спичку, посмолил наконец-то на лестнице до фильтра, осторожно вернул коробок на место и зачем-то сказал "Спасибо", глядя на узловатый ствол пальмы с зелеными пыльными перьями. Слышат или нет, не важно, "спасибо" не бывает в пустоту. Вскоре выписали, не воссиял, не обратился, зажил по-прежнему. Но если меня спросят, что такое чудо, я вспомню сине-белый коробок с самолетиком-этажеркой.
В Стамбуле все время встречаем мужиков с бинтами на голове. Ладно бы три-четыре покалеченных встретились, так нет, десятками ходят! Ой, думаем, а, может, это того, с религией связано? Ну мы, конечно, люди в духовных вопросах дремучие, но все ж не настолько... У наших марокканцев у всех синяк на лбу, это потому что они челом в пол по пяти раз на дню долбят, но чтобы друга дубинами по кумполу лупить?! Не может быть. Тайна раскрылась: тут, оказывается, пруд пруди клиник по пересадке волос! Приезжает дядька лысым, как коленка, а уезжает кудрявым и задорным, что твой пудель.
На съёмках "Джентльменов удачи" вместо цемента в цистерну налили жидкий мучнои клейстер, подкрашенный луковой эссенцией. Состав, по воспоминаниям актёров, был вонючий и липкий. Все после съемки быстренько выскочили и побежали мыться; тут увидели, что Вицина нет. Оказалось, что тот продолжает сидеть в цистерне: кто-то ему сказал, что в составе "раствора" лекарственные травы, продлевающие молодость.
Ташкент. Вызвал Яндекс-такси до Горгаза: будет через 5 минут, белый Matiz, водитель Жуманияз, рейтинг 4,9. Сижу в раздумьях: «Чем Яндекс удивит в этот раз? Рейтинг-то хороший». Сел в машину: - Ассалом алейкум, Горгаз, пожалуйста - Ваалейкум ассалом Тронулись. Тут телефон таксиста: - Nous commençons à bouger. il reste 1,6 kilomètres jusqu'à la fin du parcours Я охренел: - Испанский? Учите? Дуолинго? Водитель в зеркале: - Французский. Это навигатор Навигатор: - Tournez à droite. Après deux cents mètres, tournez à gauche Я восхищенно: - Наверное жили там? Работали таксистом? - Нет, только поеду. Навигатор: - Rond-point devant, troisième sortie - Вау! Когда собираетесь в Париж? - Когда-нибудь. И почему в Париж? в Марсель...
В 60-х годах провели психологи эксперимент: молодой красивый парень стоял в центре кампуса какого-то университета, и естественно заговаривал с проходящими мимо женщинами. То есть, был какой-то предлог и он комментрировал и завязывался непринужденный разговор. Потом парень лез в карман, вытягивал карточку. Если на ней была цифра 1, то он предлагал девушке поужинать вместе. А если 2, то предлагал пойти к нему (он живет прямо рядом) и заняться любовью. Точных данных я уже не помню, но на секс соглашались какие-то доли процента. А на ужин, скажем, процентов 30.
Такой же эксперимент делали с мужчинами. Предлагала уже красивая девушка. И на секс соглашались 99%, а вот на ужин - всего 5%. Что-то такое. Ужинать, разговаривать? О чем???
Все-таки любят девушки вкусно покушать.
Была и модификация эксперимента. Парень стоял с маленькой красивой собачкой на поводке. И на занятие любовью девушки соглашались в три раза чаще.
В июне, во время летних каникул, ко мне в Бостон приезжал Франсуа Лярош, профессор католического университета в Бельгии. Француз. На две недели. Совместно поработать над одной математической задачей. Каждый из нас уже несколько лет пытался решить ее в одиночку, и вот мы, в конце концов, решили объединить усилия. И дожать ее, наконец! Одна голова хорошо, а две – лучше! Работали у меня дома, в столовой, за большим обеденным столом. За большими столами всегда удобнее работать, можно много книг, статей, и черновиков разложить на поверхности. Аккуратными стопочками. Франсуа добавил к моему обычному рабочему ландшафту бутылку дорогого французского коньяка. Он, оказывается, привез с собой целых четырнадцать бутылок. Ровно на две недели! Работали мы так: он наливал себе рюмочку, и мы приступали к обсуждению. Я вначале эти его допинговые методы работы не очень одобрял, но Франсуа мне объяснил, что он у нас будет отвечать за полет мысли и идеи, а я – за точность и за доведение его идей до ума. Так что ему коньяк совсем не повредит. Даже наоборот! А вот мне, в данной ситуации, спиртное будет просто противопоказано. - Ты мне напоминаешь известного русского математика Потапова, - сказал я Франсуа. – Владимира Петровича. Из Одессы. Он тоже без рюмки водки за работу не садился. - Вот, - ответил Лярош, - не зря я всегда с большим уважением относился к одесской математической школе. - Правда, - продолжал я, - в отличие от тебя, Потапов и всех своих аспирантов заставлял с ним пить. Всегда наливал и им рюмочку. - Да, русским вообще свойственна широта души, - прокомментировал Франсуа. - Однажды один из его аспирантов, - продолжал я, - попробовал было отказаться. Сославшись на высокое давление. И тогда Потапов предложил ему заменить водку коньяком. Потому что коньяк понижает давление. А aспирант ему возразил, что эффект понижения носит лишь временный характер. На следующий день давление подскакивает еще больше. Но Потапов не принял возражения. – А кто сказал, что на следующий день нужно прекратить пить? – спросил он. - Надо бы почитать труды этого Потапова, - задумчиво произнес Франсуа. – Мудрый был человек!
Несколько лет назад, мучаясь от боли в плече, выписала по инету упаковку вьетнамского кобротоксана. Чтобы не мелочиться, заказала сразу сто штук. Несчастные кобры отдали яд не зря - мазь работала безотказно. При этом расходовалась очень экономно, и, сообразив, что до окончания срока годности все использовать не успею, даже если буду мазаться токсаном вместо увлажняющего лосьона для тела и добавлять его в кашу, я стала ходить в гости к близким друзьям с баночкой яда. Хотя и не все оценили мой скромный дар. Некоторые даже, окинув нас с ядом странным взглядом, сказали что-то вроде "ах вот в чем дело". И не только они. Как-то раз утром перед зеркалом втерла мазь в плечо и пробормотала: - Жало бы не отросло. За спиной раздалось шебуршание, и муж кротко осведомился: - Еще одно?
Обычная португальская школа. На перемене к мальчику, скажем, Андрею, подходит его приятель - скажем, Гопал. Фром Непал, да. И говорит: - Андре, смотри, какой шикарный зонт: прочный, большой, любой шторм выдержит. - Да, хороший зонт. - Хочешь купить за два евро? - Я бы купил, - отвечает Андрей. - Но почему за два евро? Откуда у тебя этот зонт? Ты его спер, что ли? - Почему спер? - обиделся Гопал. - Нашел в аудитории, на полу лежал. - Я бы купил. Но есть вероятность, что хозяин этого зонта, какой-нибудь злобный слон по имени Мухаммад, отберет у меня свой зонт обратно и еще по шее даст. - Да ну ты что, я бы в жизни тебя так не подставил! Этот зонт там долго лежал! И тут к парням подходит - внимание! - их одноклассник. Злобный слон по имени Мухаммад!!! И злобно глядя на Гопала, злобно говорит: - Это ж мой зонт! - А я как раз шел, чтобы тебе отдать, - отвечает Гопал. Потом поворачивается к Андрею с суеверным восторгом: - Ты пророк!!!
Сижу тут дома. Никому не мешаю. Раздается звонок с незнакомого номера. Зачем-то беру трубку. «Это xxx?» - слышу в трубке «Я» - отвечаю «Когда ты вернешь мне крышку?» - уточняет голос «Какую?» - не понимая ничего переспрашиваю «Ну, от сковородки» - уже немного раздраженно говорит голос Сбрасываю звонок ибо ничего не понимаю. Через несколько минут звонок. Номер уже определен - старшая по подъезду. Беру. Общаемся, я удивляюсь. Оказывается все очень просто и даже может показаться логичным. Выкинул кучу мусора с балкона. В том числе и старую сковороду, которая пришла в негодность ввиду долгого срока эксплуатации. Именно долгий срок эксплуатации. Тот факт, что пару раз я забывал в посудомойке на пару дней и еще пару (5 минимум) я ее тупо оставлял на плите так что она очень перегревалась никак не влияет - что не убивает и все такое. Короче купил я новую, а старую выкинул. Бабулька увидела сковородку, решив что так еще послужит, взяла ее себе. Начала искать крышку - крышки нет. Вывернула пакет - нет крышки. А я забыл уточнить что мусор я выношу раз в неделю, так что двухсотлитровые мешки. И, практически смирившись с поражением, увидела коробку от пиццы. А там предательский есть имя и адрес. Быстро поняв какой именно дом и подъезд (а я в Сталинке живу. 5 этажей по 5 квартир на площадке), набрала старшей по подъезду, пробила мой номер и позвонила мне. Причем не стала говорить что-то типа «я тут случайно нашла, не могли бы вы мне и крышечку отдать», а сразу «когда крышку отдашь». Сказать что я охуел - ничего не сказать.
В 7 часов утра собаки отвели меня на улицу. Там я погуляла и пошла обратно, думая о том, насколько все-таки приятнее поутру спать в кроватке, нежели тусоваться на улице. У подъезда притормозил автомобиль и водитель спросил: "это какой дом?". Я попыталась реактивно проснуться и что-нибудь понять, но не смогла. Поэтому я без обиняков спросила: "а какой атрибут дома Вас интересует?" "Не понял...", - расстроился автомобилист. Я сильно напряглась и искрометно переформулировала: "нну... что бы Вы хотели узнать об этом доме?" Водитель высунулся в окно и убедился, что больше ни одного живого человека нигде не видать. Тогда он, видимо, тоже сильно напрягся, ибо спросил: "номер у дома есть?" "вот", - сказала я поощрительно, - "другое дело! есть. номер у него шестнадцатый." дядька испуганно прикрылся окном и пискнул из-за стекла: "а корпус?" "третий", - вежливо дополнила я и устремилась к дверям, мечтая о возвращении в мир сновидений. Когда я уже взялась за ручку двери, меня вновь окликнул: "эй! а атрибут какой?"
Несколько лет назад мы работали на рождественском фестивале в Мюнхене. Несмотря на опыт и перманентную готовность к сюрпризам и атасам, никому даже в голову не пришло в конце декабря задать организатору такой простой вопрос: «Извините, товарищ, а сцена у вас внутри или снаружи?» «Вы чего, ребята, совсем …нулись? - мирно спросил Дима, увидев занесенную снегом площадь и сцену с воющими на ветру боковыми брезентовыми стенами. Градусник показывал минус шестнадцать. - Мы вам что, дедморозы? Сорок пять минут в тонкой рубашке, в шелковой блузочке и на каблуках - вы нас до весны на бэкстейдж сложите или на кладбище оттащите?!» Но в таких случаях всё и всегда происходит примерно одинаково. Много ласковых слов. Много тепла и участия. «Понимание» и «взаимопонимание» мельтешат в каждом предложении. Но суть-то всё равно одна: надо, Федя, надо. И неустойка ого-го, и агент старый друг, и реноме жалко. Дима орал на меня страшно и грозил воспалением легких как лучшим из возможных исходов. Он-то изначально ратовал за идею «послать все к дьяволу, и хрен с ними, с деньгами». Но какой мороз может победить мою страсть к наживе?! Спектаклей, как всегда в декабре, было натыкано по четыре штуки в день. С одного бока нам привесили обогреватель, от которого на таком морозе толку было ровно ноль, зато тот, кто вдруг оказывался на сцене в определенной точке, мог ненадолго почувствовать теплый дымок, скользящий по правому уху. И хотелось заплакать, окунуться в него целиком и забыться навсегда. Особенным шиком был последний номер, для которого мне за ширмой нужно было быстро раздеться почти догола и, стоя босиком, натянуть цыганский костюм. Не хватало проруби, вырезанной крестом, она бы придала благочестия этому одинокому и бессмысленному снежному стриптизу. Никогда в жизни, ребята, никогда в жизни мы так не пили - ни до, ни после, никогда. Если бы не ларек с горячим глинтвейном, то Мюнхен стал бы нашим последним приютом. Мы приходили в двенадцать, и первый глинтвейн был - «чтобы пережить этот день». Пили за пять минут до каждого спектакля - «чтобы хоть на полчаса хватило». Пили сразу после - «потерпи, потерпи, сейчас полегчает». Нам в помощь был, как обычно, выделен юный помощник с невнятными функциями. По задумке он должен был следить, чтобы мы «feel happy». Но поскольку feel happy в предлагаемых обстоятельствах мог только полный олигофрен, то бесполезный волонтер мерз, дрожал, сбивал висящие под носом перламутровые сосульки, глубоко и равномерно синел и уныло советовал не пить на морозе алкоголь, потому что сосуды мозга. Мы бы и рады были ему тоже кое-чего посоветовать, да сострадание не позволяло. Он и так жил прихрамывая - был веганом, облезлым и тощим, как швабра у школьной уборщицы. Сам арт-директор (кажется, Роберт) нам на глаза старался не попадаться. Посмотрев наше первое «сноу-шоу» и вусмерть закоченев в ветронепроницаемой парке, толстенном шарфе, в нахлобученной аж на глаза шерстяной шапке, он как-то сообразил, что мы не будем рады его обществу. Хау ар ю, пискнул он чисто из вежливости. «Иди сюда, я тебе сейчас расскажу, - обрадовался Дима. - Скидавай давай свою куртку, шапку, ботинки тоже и постой-ка тут в футболочке! И сразу поймешь, how we are». «We are fine, thank you» - перевела я и оттащила Диму подальше. В последний день мы снова встретили Роберта - зелёного, провалившегося в шарф, распухшего от соплей, со слезящимися несчастными глазами. «Я заболел, ребята» - жалобно прошептал он. «Бедный Роберт» - сказала я. «Бог не фраер» - сказал Дима. Вы не поверите, но сами мы даже насморка не заработали.
Звонит шеф: Серег, можешь объяснить, что значит разъебай? Да - сказал я. Ну тогда объясни Азамату! И дает ему трубку. Я объясняю, и в процессе объяснения выясняется: Азамат думал все время, что это такое имя узбекское. Вот и получается, что я три года на них орал, oбзывал... А они думали, что я их просто чужим именем называю. Обидно.
У нас болеет пёс, он уже старенький совсем, ему скоро 14 лет. Врач сказал, завязывать с кормом и давать ему мясо. В идеале — говядину, вы готовы кормить его говядиной? А я готова кормить его даже своим мясом, срезая с ноги, но он не хочет говядину. Чтобы Джоуль согласился есть мясо, оно должно вонять. Поэтому я пошла на рынок искать говяжьи потроха. В Ростове можно было прийти в любой мясной или на рынок и купить, в Ереване сложнее. Сначала я просто спросила в мясных рядах. Усатый продавец долго пытался понять, что я хочу, потом скривился и говорит: - Не надо тебе почку кушать! Зачем вообще такое кушать, возьми мясо нормально, я тебе недорого сделаю! - Это для собаки - И собаке не надо почку кушать! Собаке возьми вот такой хороший кост! Кост я не хотела, нашла большую лавку, где одна говядина, пришла. - Потроха говяжьи есть? - Потроха что такое? - Ну, селезёнка, сердце, почки.. - Почки?! - Почки - Коровьи почки?! - Коровьи почки! - Кушать будешь?! - Нет, в окно буду кидать - (Пауза) - Собаку. Буду кормить собаку - Почками? - Почками, да - Ну, хорошо, корми. Нет, почек у нас не бывает. Пойди у Арсена спроси. Это, знаешь, сейчас налево, потом направо, потом прямо, потом опять налево, там ещё шаурма будет, потом направо, там Ашот сигаретами торгует, потом прямо... Подожди, не рассказал ещё! Нашла с божьей помощью Арсена. Спрашиваю про потроха. - Конечно, есть! Смотри, какое лёгкое хорошее, свежее! Понюхай! - Очень хорошо, дайте мне куска три больших - Порезать? Тебе для чего надо? - Для собаки - Для собаки?! - Ыыы... Для собаки, да - Ты знаешь, какое у меня хорошее мясо, чтобы собаке его давать! - А ты знаешь, какая у меня хорошая собака, чтобы мясо твоё ела! Долго ржал. Говорит, приходи ещё, буду привозить тебе потроха для твоей хорошей собаки. Но вообще потроха у нас не часто бывают. Но ты всё-равно приходи! Кофе пить будем. Потому что кофе в Ереване много, а потрохов мало. Вызвала такси, села, позвонила Диме. Говорю: встреть меня, пожалуйста, у меня тяжёлые сумки. Я наконец нашла человека, который продаёт собачье мясо. Таксист дёрнулся, прибавил газу и закурил.
Моей подруге нос сломал муж - рубил дрова, полено отлетело аккурат по носу жене, которая проходила мимо. Ей сделали пластическую операцию, получилась красотка голливудская. Теперь у неë девиз: что ни делается, к лучшему.
У меня родственник без вести пропал, когда мне было лет 18. Я от этой истории под большим впечатлением была, полезла в интернет читать всякие статьи по теме. 80% историй безвестных исчезновений, описанных в интернете, начинаются со слов "выскочил на минуточку в тапках на босу ногу..." Мне тридцатник скоро, родственник так и не нашёлся, а я на днях поймала себя на том, что к мусоропроводу выхожу только в ботинках. Так всякая фигня влияет на нашу жизнь.
Когда мы должны были переезжать на новую квартиру, к нам пришли грузчики, заранее прикинуть объем работ. - Показывайте, где у вас книги,- сказали они. А меня ж только попроси: - На этой полке у нас поэты Серебряного века, тут классика, тут современные зарубежные авторы...- меня прямо таки несло. Грузчики тоскливо дожидались, когда же, наконец, до этой идиотки дойдет, что в наших книгах их интересует исключительно их количество.
У нас с Димой работают артисты, шестеро постоянно, но бывает и больше. И всем своим артистам мы делаем рабочие визы, контракты, страховки и всякое такое бюрократически бесценное, поэтому я до одури заполняю анкеты и знаю наизусть дни рождения их детей, жен, мужей и родителей. Номера паспортов тоже скоро выучу. Для подачи в консульство бумажки нужно приносить строго по списку, и одним из пунктов указана «автобиография», в которой в виде таблицы следует сообщить, где же вышеозначенный гражданин служил с- и по-. Автобиография должна стать финальным аккордом, в клочья разметать последние сомнения, случись таковым вдруг забраться в сердце чиновника: Да, товарищ дорогой, да! Перед вами «Артист больших и малых академических театров», а не хрен с горы. И вот оформляется к нам на работу наш любимый артист Коля, и отправляю я ему целую гору заполненных прошений, и пишу назидательные инструкции, и умоляю срочно прислать мне биографию, чтобы в лучшем виде изобразить ее по-немецки. «Вас понял, шеф», - говорит мне Коля и тут же перепоручает задачу своей юной жене, которая у нас по профессии театровед. Вечером получаю результат. «С самого раннего детства Николай любил Театр. Он рос смышленым и очень творческим мальчиком. На праздниках в детском саду…» Любовь потому что.
Может народу нравится, что Люцифер такой эффективный менеджер? Вон какое у него сложное хозяйство - девять кругов, сложная иерархия, миллионы подчиненных разных уровней, оборудование всякое, котлы, вилы, что там ещё... ресурсы расходуются без конца, всякие дрова там, вода, смола... И ведь постоянный бесконечный приток клиентов, которых и так уже миллиарды. Всех надо учесть, оценить, рассортировать, направить к нужному специалисту, да ещё потом целую вечность работай с ними. И всё функционирует без серьёзных сбоев, никто не возвращался и не жаловался. А в раю этом что? Один сотрудник на воротах стоит, пускает кого надо - и всё. Дальше прошёл за ворота и гуляй там... никакой особой инфраструктуры, никакого обслуживания. Есть там всякие серафимы да херувимы, но чем они занимаются - никто толком не поясняет.
Есть такой редкий тип людей, которые обладают почти гипнотическим влиянием на других, сами при этом ничего собой не представляя. Ч. Мэнсон, например, был мелким жуликом и бездельником. Но как только он оказывался в компании, все через какое-то время слушали только его. В 80 лет, сидя за решёткой больным и полусумасшедшим стариком, умудрился жениться на 18-летней медсестре, которая приходила делать ему уколы. Что он там ей вкручивал, пока она делала уколы (дело-то минутное) - даже не представляю.
В румынском языке нет слова «бензопила». В румынском языке есть слово «дружба». Почему так получилось, понятно. В Румынии не производили своих бензопил за ненадобностью. Да, строго говоря, бензопилы производили мало где, специфическая штука, для нее нужно много леса иметь, чтоб вот прям углубляться в процесс производства такого сложного аппарата. В СССР свою бензопилу стали производить на тридцать лет позже, чем в Германии, хотя необходимость в ней была на порядок больше. Видимо, немецкую пилу Stihl Typ B и взяли за основу. Когда в Румынии требовалась бензопила, покупали советскую “Дружбу”. Так и приклеилось. Что такое “дружба”? Это бензопила.
На старых фото начала ХХ века на улицах очень мало женщин. Разумеется, они ходили в магазины и на рынки, но в процентном соотношении их было в разы меньше, чем мужчин. Была одна серьезная причина, которая сильно ограничивала перемещение женщин — отсутствие общественных туалетов. Женщины старались планировать свои перемещения так, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Мужчинам-то было гораздо проще. И настоящая эмансипация началась именно с появления женских общественных туалетов.
Моя фамилия Троцкий. Я ненавижу преподавать литературу. Я родился в Москве. Мой колледж находится в Нью-Гэмпшире. Нью-Гэмпшир – сельский штат. Из-за моей фамилии ко мне на курс записываются одни леваки. Учиться литературе у самого Троцкогo. – Вы родственники? – всегда спрашивают они. Они самоуверенны, думают, что всё знают лучше всех. Я ненавижу своих студентов. Мои студенты не любят больших городов. Они никогда не едят суши. – Есть сырую рыбу? Бррр... От нас до Бостона – полтора часа на машине. Они там годами не бывают. Убеждены, что им посчастливилось жить в лучшем месте на земле. Я ненавижу их глаза. Всегда самоуверенные и пустые. На мой курс записываются по необходимости. Чтобы получить диплом, нужен хотя бы один курс по литературе. Перед лекцией я прошу их выключить мобильники. Все равно, у кого-то обязательно звонит телефон. Именно тогда, когда я им читаю вслух. – Sorry about that, – говорят они. Я работаю в плохом колледже. Моих студентов не приняли в университеты. Поэтому они здесь. Я должен ставить им хорошие оценки. Так у нас положено. Они платят за диплом с оценками. А не за знания. Я должен преподавать им литературу. Они не любят читать. Сегодня начало семестра. Первая лекция. Неделю назад я послал им задание. Прочитать два рассказа Эдгара По. Короткие понятные рассказы. Никто не успеет уснуть при чтении. Мой кабинет находится в цокольном этаже. В нем нет окон. Я тут работаю, когда нет лекций. Здесь, внизу, нет мобильной связи. Ничего не отвлекает. Я пишу роман. Я запираю дверь, чтобы не было видно, как я достаю бутылку из рюкзака. Я живу в Америке и пишу роман на русском. Непонятно зачем. Через десять лет Россия распадется на 10 маленьких государств. Русская литература будет никому не нужна. Меня приняли на работу в колледж, потому что я вовремя засмеялся. Во время интервью декан повел меня в столовую. – Сюда я водил на ланч Иосифа Бродского, – сказал мне декан. – После его лекции. Мы с Бродским заказали гамбургеры. На его гамбургер села муха. Бродский свернул салфетку, чтобы ее убить. В этот момент на первую муху села вторая. Мухи имели секс. – Не убивай их, пока они не кончат! – сказал я Бродскому. Декан засмеялся. Его большой живот трепыхался, когда он хохотал над своей шуткой. Я тоже засмеялся. – У тебя тонкое европейские чувство юмора, – сказал я декану. – Я вставлю твою историю в свой роман.
Я сбежал в Америку, потому что меня не приняли в Союз Писателей. Из списка из 50 вступающих Зося Кирсанова вычеркнула мое имя. В последний момент. Приняли 49 человек. Никто за меня не заступился. Меня предали все. Я стал домушником. По ночам залезал в пустые квартиры через окно. Выносил драгоценности и аппаратуру. Если бы квартира оказалась не пустой, я, наверное, мог бы и убить хозяина. Если русской литературы нет, то все позволено. Потом я уехал в Америку.
В литинституте я учился на семинаре у Винокурова. – У Пастернака метафоры в каждой строфе, а у Троцкого – в каждой строчке, – говорил обо мне Винокуров. – Не чересчур ли? Я ненавижу Винокурова.
Глеб Стариков с моего курса умер в Германии от передозировки. Ленка Алферова заведует поэзией в журнале «Новый Мир». Я преподаю Эдгара По в Манчестер Коммюнити Колледже. Я имел секс с Ленкой Алферовой. Давно. На рояле. В ЦДЛе, в актовом зале. Этот рояль подарил ЦДЛу Сергей Михалков. В 1943 году они с Эль–Регистаном писали на нем гимн Советского Союза.
Часы показывают 7:55 вечера. Моя лекция начинается через пять минут. Здание пусто. В восемь всего две лекции, моя и Грегори О'Райли. Грегори преподает курс креативного письма. Он любит начинать свой курс с Айн Рэнд. Я терпеть не могу Айн Рэнд. Я наливаю себе еще стаканчик хереса. Последний перед лекцией. Потом беру папку с рассказами, компьютер и выхожу из кабинета. В коридоре вдоль стены – штабели кирпича. В нашем крыле идут строительные работы. Их начали давно. Их заморозили три года назад из–за нехватки средств. Кризис. У штата – дефицит бюджета. Нам не поднимают зарплату уже три года. Мне платят гроши. Я поднимаюсь на лифте на пятый этаж и вхожу в аудиторию. – Здравствуйте, – говорю я студентам. – Моя фамилия Троцкий, в этом семестре я буду вести у вас курс американской литературы. Добро пожаловать! У меня в группе 23 студента. На меня смотрят 23 пары глаз. Меня раздражают их глаза. – Вы родственник Льва Троцкого? – спрашивает кто-то. Я должен отвечать вежливо. В конце семестра студенты ставят мне оценку за преподавание. Оценка идет на стол к декану. Я должен быть дружелюбен. Студенты должны быть довольны. – Нет, – улыбаюсь я им до ушей. – Просто однофамилец.
– В моем курсе, – говорю я им стандартные слова, – я ставлю перед собой вполне определенную, очень конкретную цель – сделать каждого из вас, без исключений, великолепным экспертом по американской литературе. За тринадцать недель нашего курса мы изучим тринадцать писателей, и коснемся целого ряда тем, таких как война, любовь, предательство, расизм, самоубийство, рабство, самоидентификация, свобода, женская эмансипация – все это нашло отражение в нашей удивительной и замечательной американской литературе. Мы углубимся во все эти многообразные и противоречивые темы сообща, коллективно, мы будем вместе читать, дискутировать и писать. – Наш силлабус я поместил на веб-страницу, – продолжаю, широко им улыбаясь, – и давайте сразу договоримся, что никакой бумаги в нашем курсе не будет. Пожалуйста, только обмен файлами через имэйл. Пусть у нас будет эксклюзивно «зеленый» курс, давайте сохраним деревья! Краем глаза я наблюдаю за их реакцией. Идиотские левацкие сантименты действуют. Студенты довольны. Я заработал несколько очков. Я ненавижу эту «зеленую» болтовню. Она рассчитана на оболваненных простачков. Я ненавижу Обаму. Паяц.
– В моем силлабусе, – говорю, – вы найдете список из двенадцати книг. Двенадцать книг двенадцати писателей, тех, кого мы с вами будем изучать в этом семестре. – Немедленный вопрос, – продолжаю, – вопрос, которые многие из вас могут задать, – а где же мой любимый писатель? Почему его нет в нашем списке? Почему мы будем говорить об Эдгаре По и не будем упоминать о Доне ДеЛилло? Почему мы будем говорить о Сэлинджере, и не будем изучать Джона Апдайка? Мой ответ на этот вопрос – так устроен наш курс. Мы просто не в состоянии охватить всех и вся, и наш список имеет лишь одну цель – попытаться хотя бы частично пролить свет лишь на главные, лишь на основные тренды американской литературы. – Хочу упомянуть еще об одном, – продолжаю, – в этом курсе я буду следовать своей давней и всегда очень успешной стратегии. Стратегии, которая всегда была безмерно популярной среди моих студентов. А именно, последнего, тринадцатого автора для изучения вы выберете сами. Ваш выбор, я надеюсь, будет основан не на личных пристрастиях (кого я люблю читать?). Напротив, вы выберете для всех нас того писателя, изучение творчества которого достойным образом завершит интеллектуальную траекторию нашего курса.
– Теперь об оценках, – заканчиваю, – вы должны будете написать две работы, от пяти до восьми страниц, и сдать экзамен. И вот на что вам следует обратить особое внимание. Это очень, очень важно, это, по сути, главное, что вы должны сделать, чтобы получить хорошую оценку. Ваши работы должны быть оформлены по стандарту Эм-Эл-Эй, сегодня этот стандарт является общепринятым. А именно, вы должны использовать шрифт Таймс Нью Роман, размер 12pt. Поля слева и справа должны быть – один дюйм. После знаков препинания, таких как точка или запятая, вы должны оставлять пробел. Ваши страницы должны быть перенумерованы, причем номер страницы должен стоять в правом верхнем углу. Мое имя, номер курса и дата должны находится на первой странице вашей работы, в левом верхнем углу. Если вы что-либо цитируете, то цитату нужно обязательно брать в кавычки. Еще раз, это очень и очень важно, это, наверное, главное для того, чтобы успешно завершить мой курс.
Краем глаза я наблюдаю за их реакцией. Упоминание Эм-Эл-Эй подействовало. Как всегда. Они поняли, что курс будет легким и требования преподавателя легко удовлетворить. Я заработал еще несколько очков. – А какой адрес у нашей веб-страницы? – спрашивает кто-то. – Откуда мы должны скачать наш силлабус? Я поворачиваюсь к доске, ищу мел. Мела нет. Я поворачиваюсь к студентам и широко улыбаюсь. – Нет мела, – развожу я руки и улыбаюсь еще шире, – подождите, пожалуйста, минутку, я сейчас его для нас раздобуду. Я выхожу из комнаты и спускаюсь на третий этаж. В аудиторию к Грегори О'Райли. Грегори очень скрупулезен, у него всегда все есть. Мы с Грегори договариваемся встретиться после лекций в пабе за углом. Выпить пива, или чего–нибудь покрепче. И погонять шары по зеленому сукну. Через минуту я возвращаюсь к своим студентам с мелом в руках. Я пишу на доске адрес веб-страницы крупными буквами. Всегда надо писать крупными буквами. Об этом никто кроме меня не знает. Если писать мелкими, то студенты ставят преподавателям плохие оценки. А если крупными – хорошие. Я заметил это лет пять назад. Я открываю свой компьютер. – Извините, – говорю я студентам, – я должен послать декану имэйл, написать, сколько студентов пришли на первую лекцию. Я отправляю имэйл и закрываю компьютер. – А сейчас, – говорю, – когда с формальностями покончено, давайте наконец поговорим о деле. Давайте поговорим о том, ради чего мы здесь все собрались. Давайте поговорим о литературе. Пожалуйста, поднимите руки те, кто выполнил домашнее задание. Поднимите руки те, кто прочитал два рассказа Эдгара По. Таких в аудитории нет. Как и ожидалось. – Не беда! – улыбаюсь я. – Я сейчас прочитаю вам вслух первый рассказ Эдгара По, озаглавленный «Сердце–обличитель». А потом мы его обсудим. Я начинаю читать. На меня смотрят 23 пары пустых глаз. ”Я нервный, – читаю я, – очень даже нервный, просто до ужаса, таким уж уродился; но как можно называть меня сумасшедшим? От болезни чувства мои только обострились – они вовсе не ослабели, не притупились. И в особенности – тонкость слуха. Я слышал все, что совершалось на небе и на земле. Я слышал многое, что совершалось в аду. Какой я после этого сумасшедший?..”
– Зачем мы это изучаем? – спросила студентка с первой парты, Джессика, когда я закончил чтение. – Зачем мы читаем об убийствах? Джессика левая. Левые не любят смотреть по телевизору насилие. Но им не мешает секс. Правые против секса на телевидении, но насилие их не раздражает. – Джессика, – отвечаю, – это очень правильный вопрос. Спасибо тебе за него. Действительно, разве не красота является целью искусства? Разве писатели, поэты не должны создавать что-то прекрасное? Ты ведь это хотела спросить? Джессика кивает. – В моем курсе, – отвечаю, – я буду приветствовать свободу мнений и критическое мышление. Вы можете высказывать любую точку зрения, и я поощрительно отнесся бы к тому, если бы Джессика в своей работе попыталась бы убедительно обосновать свою интересную идею. И попытаться опровергнуть иную, противоположную точку зрения. Ту, которую я через мгновение сформулирую. – В нашем курсе, – продолжаю, – мы изучаем литературу. Во всем ее многообразии. И можем ли мы искусственно ограничить ее задачу лишь развлечением читателя? Можем ли мы игнорировать книги о рабстве? О закабаленном положении женщины? О войне во Вьетнаме? – Мне противно было слушать рассказ, – не сдается Джессика. – Зачем он писал о расчленении? – Ты права, – отвечаю, – во многом ты права. Но зачем, позволь спросить, люди видят сны? – отвечаю. – И почему нам снятся порою кошмары? Ведь природа, наверное, устроила все это с какой-то целью? – Действительно, – улыбается Джон с заднего ряда, – зачем нам снятся кошмары? – Ответа на этот вопрос вам никто не даст, – улыбаюсь я, – но одна точка зрения заключается в том, что наш жизненный опыт ограничен, недостаточен. И мы порою просто не знаем, как бы мы повели себя в той или иной ситуации. И наш мозг, во время сна, проигрывает множество немыслимых вариантов. Так чтобы мы, после этого, наяву, лучше интуитивно понимали, кто мы и как нам поступить. – С книгами то же самое, – говорю я, улыбаясь, – мы читаем книги, примеряем на себя жизнь героев, их мысли, чувства, их мотивацию, колебания, и за счет этого мы становимся душевно богаче. Мы лучше себя понимаем. И у нас появляются моральные ориентиры. Я делаю паузу. Какую чушь я несу! Я прошу прошения у студентов. У меня ладони плохо снабжаются кровью, им всегда холодно. Я надеваю шерстяные перчатки. Я ношу перчатки даже летом, по вечерам, когда прохладно. Я начинаю читать им второй рассказ Эдгара По, «Амонтильядо». ”Ни словом, ни поступком, – читал я, – я не дал Фортунато повода усомниться в моем наилучшем к нему расположении. По–прежнему я улыбался ему в лицо; и он не знал, что теперь я улыбаюсь при мысли о его неминуемой гибели. Я сказал ему, – читал я: – Дорогой Фортунато, как я рад, что вас встретил. Какой у вас цветущий вид. А мне сегодня прислали бочонок амонтильядо; по крайней мере, продавец утверждает, что это амонтильядо. Еще миг, – читал я, – и я приковал его к граниту. В стену были вделаны два кольца, на расстоянии двух футов одно от другого. Вынув ключ из замка, – читал я, – я отступил назад и покинул нишу. Под ними, – читал я, – обнаружился порядочный запас обтесанных камней и известки. С помощью этих материалов, действуя моей лопаткой, я принялся поспешно замуровывать вход в нишу.”
– Опять убийство, – с улыбкой прокомментировал Джон с последней парты. – Нет, ну тут хотя бы расчленения нету, – улыбнулась и Джессика, – я уже начинаю привыкать к литературе. – До конца занятий еще час, – объявляю я, – но нашу программу на сегодня мы исчерпали. В аудитории оживление. Все рады закончить это мучение пораньше. Я – в первую очередь. – Я отпущу вас, – говорю я, – после небольшого лабораторного задания. Кто из вас хоть раз в жизни пробовал амонтильядо? Выясняется, что никто. – Я знаю, – говорю я, – что наши правила не позволяют употреблять алкоголь в стенах колледжа. Но в данном случае я всю ответственность беру на себя. У меня внизу в кабинете есть несколько бутылок настоящего амонтильядо. Мы сейчас его продегустируем, и я отпущу вас до среды.
Я вывожу всех из аудитории и веду вниз по лестнице – Амонтильядо! – восклицает Джон. Я улыбаюсь.
Я открываю дверь кабинета. Мой кабинет маленький, а нас 24 человека. – Вот что, – говорю я им, – берите коробку с бутылками и картофельные чипсы. – Подождите, – говорю, – зимой, во время снегопада у нас бывают перебои электричества. На этот случай у меня где–то припасены свечи. Я нахожу свечи и раздаю им. – Амонтильядо! – восклицает Джон.
Мы идем в необитаемое крыло здания, туда, где 3 года назад начали ремонт. Это крыло отгорожено от остальной части перегородкой из проволочной сетки. В перегородке – дверь на замке. Я отрываю дверь своим ключом. Год назад я забыл дома ключ от кабинета, и наш декан одолжил мне свой мастер–ключ. Я сделал копию. Я могу открыть любую дверь в нашем здании.
Мы зажигаем свечи и идем в дальний конец крыла. – Амонтильядо! – восклицает Джон. Мы находим небольшую комнату, входим и плотно закрываем за собой дверь. – Амонтильядо! – смеется Джон. Мы открываем бутылки. Джессике нравится амонтильядо. – Кажется, – говорю я, – у нас подобралась неплохая группа, семестр обещает быть интересным. – Твой курс гораздо увлекательнее, чем я думала, – улыбается Джессика. Я улыбаюсь в ответ. – Амонтильядо! – восклицает Джон. Чипсы кончаются. У меня в кабинете есть еще несколько пачек. Я иду за ними. Я выхожу из комнаты и закрываю за собой дверь. Дверь прочная, металлическая. Возможно, здесь была раньше какая-то лаборатория. Я достаю из кармана большой навесной замок из титанового сплава. Я запираю аудиторию на замок. Как я все продумал! Я не оставляю отпечатков пальцев – на руках перчатки. Я надел их заранее, чтобы не вызвать подозрений. Рядом с дверью – пластиковое ведро с жидким цементом. Я принес сюда этот цемент сегодня утром. Меня никто не видел. Рядом с дверью – штабель кирпича. Я беру в руки мастерок и начинаю замуровывать дверь. Для надежности нужно заложить ее двойной кирпичной стеной. Я работаю быстро. В армии я служил в стройбате. Меня били и надо мной издевались каждый день. Но кирпичи укладывать я научился. Как я все продумал! Я заранее убрал из аудитории мел. Я спустился к Грегори в 8:05. Я сказал ему, что студенты по какой–то причине не пришли. Я сказал, что буду ждать его в пабе. Я буду в пабе через 20 минут, раньше Грегори. У меня будет алиби. Я отправил имэйл декану в 8:10, сказав, что ни один студент на лекцию не явился. Декан прочтет мой имэйл только утром. Меня заподозрить невозможно! В это крыло здания никто не войдет еще год или два. Когда кризис закончится и ремонт возобновится, их найдут. Выяснится, что амонтильядо куплено в штате Мериленд. Чипсы я тоже купил в Мериленде. И свечи. Неделю назад. После того как я проверил базу данных студентов. Обычно у нас все студенты местные. В этот раз двое, Джессика и Джон, из Мериленда. Неделю назад Джессика попросила своего бывшего бойфренда оставить ее в покое. На фейсбуке. Бойфренд работает в магазине стройматериалов. Я купил цемент и замок в его магазине. Конечно, скажете вы, студенты были замурованы в подвале с бутылками Амонтильядо. Все ясно! Ниточки ведут в мой кабинет. Но уверяю вас, в нашем штате Нью-Гэмпшир ни один полицейский не читал Эдгара По. Литература никому не нужна.
Рассказ моего друга со слов его знакомой, которая работает в салоне Мерседес. Так вот, как-то в пятницу в салон приходят парень с девушкой, со счастливыми лицами выбирают авто и выбор их падает на то, которого нет в наличии, либо цвет, которого нет именно в этом салоне. После они оформляют предзаказ, парень оставляет в залог 100к рублей и они уходят. Казалось бы в этой истории нет ничего необычного, но в понедельник парень приходит один и забирает залог. И это происходит снова и снова, только уже с другими девушками. У Мерседес такая политика - при отказе они возвращают залог все 100%
Однажды в фирме Найк задумались над проблемой: кроссовки шьют в Африке. Но местные работники немилосердно воруют готовую продукцию. Пробовали нанимать больше охраны из местных, но охранники и их семьи тоже любят кроссовки. Если завести секьюрити из Штатов, то себестоимость возрастёт неприемлемо. Знаете, что они сделали? Стали в разных странах выпускать отдельно левые и отдельно правые кроссовки.
Впервые в жизни побывал на скалодроме, полазил по стенкам, цепляясь за торчащие оттуда наждачные погремушки. И вот уже неделю не могу ни алименты перевести, ни прочие платежи — ни одно секюрное приложение мобильника меня теперь не узнаёт: стёрлись отпечатки пальцев. Если кто-то собирается грабить банк или хотя бы дилижанс, сходите предварительно на скалодром.
Познакомился со мной один мужчина, чуть старше меня. Присмотрел он меня, когда свою собаку выгуливал. Мне хоть и было уже тридцать девять лет, но знакомство с ботоксом, тренажёрный зал и красивые платья иногда вызывали у мужчин желание познакомиться. А ходили мы с ним гулять по нашей набережной. Много разговаривали, мужчина рассказывал истории о своей жизни и даже читал стихи. Я, ушки на макушке, слушала всё что он мне говорит и на третьем свидании его спрашиваю: А вы сидели в тюрьме? Что тут с ним стало: он споткнулся, лицо его перекосилось, он ужасно расстроился. И спрашивает меня: "Ну как ты догадалась? Я же слежу за речью, у меня словечек тюремных в речи нет." Сказал, что по молодости сидел четыре года, за кражу на дачах. И всё, пропал. Потом ещё звонил мне как-то, был сильно пьян. И я ему не звонила, конечно. А догадаться было нетрудно. Мы встречались, и он мне рассказывал, что делал за день, например: "Сегодня был на пляже, смотрю - а там два мента", или "Ездил сегодня в магазин и у входа встретил ментов". И так раза три, четыре. Мне показалось это странным: я, например, вообще полицейских не замечаю, вообще никогда их не вижу нигде. А тут человек их видит кругом. Поэтому я и подумала, что он сидел. Видит кругом полицейских, видит в них врагов. Всё-таки сорокалетняя женщина уже слишком много замечает, в отличие от юной девочки.
На Воробьёвых горах в Москве есть станция спасателей, они приглядывают за горнолыжной трассой и трамплином. Однажды я навещала приятеля, который на станции дежурит, и между делом попросила пластырь. Новые сапоги натёрли ногу. "Пластыря нету, - ответили спасатели, - не наш масштаб. Можем на перелом шину наложить."
Однажды в отеле случился пожар, на гастролях в Ганновере. И что? Нам пожарных даже не показали. Всех пинками погнали из номеров по черной лестнице. В пять утра. Я успела одеться и взять паспорт. Испанец вышел в трусах, но с гитарой. Голландец вышел без трусов и чувствовал себя лучше всех, спрашивал, когда подадут кофе.
В аэропорту города Вена есть отдел, который специально занимается туристами, прилетевшими в Австрию внесто Австралии. Интересно, они высылают их обратно или усыпляют, чтоб не мучились?
Ежегодная миграция птиц была открыта только в 1822 году, когда в Германии появился аист с 30-дюймовым африканским копьем в шее. До этого всерьез считали, что перелетные птицы спят на дне прудов или улетают зимовать на Луну.
Когда я говорил о непопулярности Питера Пэна в России, я, конечно же, немного сгустил краски. По сравнению с некоторыми другими западными сказками мальчик, который не хотел расти, можно сказать - суперзвезда. Да, да, есть немало сказок, ставших частью культурного кода на Западе, но в России при их упоминании скорее всего переспросят: "Ты про чё ваще?". Сегодня я решил вспомнить некоторые из них.
1. «Джек и бобовый стебель» Английская народная сказка о смелом пареньке Джеке, победившем великана. Одна из главных английских сказок, эквивалент нашей «Репки» по уровню узнаваемости. Именно эту сказку обычно инсценируют в традиционных британских пантомимах накануне Рождества. В России ее почти никто толком не знает - в отличие от Красной Шапочки или Золушки. Единственный краткий миг славы эта сказка пережила в середине 70-х, но и тогда она к нам прокралась "через заднее крыльцо" кружным путем. Я, конечно же, имею в виду одно из первых полнометражных аниме в советском прокате - японский мультфильм "Джек в Стране Чудес". При этом абсолютное большинство бывших пионеров, переживавших, не догонит ли Джека страшный великан Тулип, думаю, так до сих пор и не в курсе, что они смотрели тогда экранизацию классической английской сказки.
2. "Румпельштильцхен" Немецкая сказка братьев Гримм о злом карлике, способном создавать золото из соломы, прядя ее. На Западе слово "Румпельштильцхен" стало общеизвестным и нарицательным, а сказку только экранизировали 11 раз. Отсылками к Румпельштильцхену переполнена вся тамошняя культура. Достаточно вспомнить бродячего мугла-торговца по имени Штильцхен в серии игр Final Fantasy, Румпельштильцхена у пана Сапковского в "Ведьмаке", реплику «Помнится, она заточила одну девчонку как раз в такую же башню. Румпельштильцхен ее звали, или что-то вроде того. У нее еще косы длинные были» в "Ведьмах за границей" Пратчетта и многое-многое другое. А у нас же разве что после "Шрека навсегда" какое-то узнавание появилось.
3. "Принцесса-невеста" Уильяма Голдмана Тут даже не сколько сама сказка, сколько экранизация 80-х, сценарий к которой написал сам автор книги. «Принцесса-невеста» не просто популярна на Западе, она имеет там реально культовый статус, особенно в США. Популярность этого кино там сопоставима с известностью фильма "Иван Васильевич меняет профессию" у нас. И то, и другое - фильм, который как минимум видел (а скорее всего - выучил наизусть) любой житель страны. Исключений не бывает. Точно так же, как на постсоветском пространстве никому не надо объяснять смысл фразы: "Три магнитофона, три портсигара отечественных, куртка замшевая… три", так и любой американец сможет подхватить и закончить фразу: «Hello. My name is Inigo Montoya. You killed my father. Prepare to die» («Здравствуйте. Меня зовут Иниго Монтойя. Вы убили моего отца. Приготовьтесь к смерти»). Самый, пожалуй, показательный пример того, как одна и та же сказка может иметь принципиально разный культурный вес в разных странах.
4. Сказки Доктора Сьюза Теодор Сьюз Гайсел, более известный как Доктор Сьюз - самый продаваемый англоязычный писатель для маленьких детей, по книгам которого юные англичане и американцы учатся читать. У нас же его в лучшем случае перепутают с Доктором Споком, но чаще всего - просто не вспомнят. И нельзя сказать, что Сьюза не пускали в СССР - пускали. И не просто пускали, а даже всячески популяризировали - и активно переводили, и кучу отечественных мультфильмов наснимали, и диафильмов нарисовали - а все не в коня корм. Не зашел. Разве что в новом тысячелетии россияне про "Гринча, похитителя Рождества" узнали - но и то не про сказку Сьюза, а про фильм Рона Ховарда.
5. "Ветер в ивах" Кеннета Грэма В англоязычном мире это абсолютно культовая вещь, ее иллюстрировало множество великих художников от Артура Рекхема и Эрнеста Шепарда до Инги Мур и Роберта Инглена. Преданными поклонниками и истовыми пропагандистами этой сказки были президент Теодор Рузвельт и автор "Винни-Пуха" Алан Милн, лидер The Beatles Джон Леннон и автор "Нарнии" Клайв Льюис. А Сид Барретт так вообще назвал первый альбом своей группы Pink Floyd "The Piper at the Gates of Dawn". Это название седьмой главы сказки "Ветер в ивах", ежличо.
у нас тоже в общаге вахтерша была, как её имя отчество уже забыли, времени достаточно прошло. Но погремуха у неё среди студентов была "белоснежка", ввиду того, что волосы белые (очень седая), и никогда не красилась. Старая-старая но по этажам носилась быстрее лифта, Дункан Маклауд в общем. Так вот, заёбывала она всех, после 23:00 из общаги никого никуда не выпускала, и НЕ ВПУСКАЛА. Требовала показывать содержимое пакетов и сумок при входе, если обнаруживала водку или вино поднимала такой лай, что "мама не горюй!". Кто-то посылал её, мы же, спустя некоторое время, спиртное носили в пакете и не прятали. Был заключено с ней негласное соглашение, если идем с водкой в её дежурство,(даже если после 23:00), кило пряников ей или печенья. Своего рода таможенный сбор. Потом мы узнали, что она до этого работала надзирателем в женской колонии. Посмеялись тогда: с той работы ушла, а привычки остались.
В 1986 году компания Porsche представила суперкар 959, ставший самым быстрым серийным автомобилем в мире (на один год, до появления Ferrari F40). Автомобиль имел оглушительный успех. Выпустили всего около 300 машин. По машине купили основатели корпорации Microsoft Билл Гейтс и Пол Аллен. Поскольку стоил Porsche чрезвычайно дорого, вкладывать дополнительные деньги в его сертификацию для американского рынка никто не хотел. И таможня США не выпустила автомобиль из порта Сиэтла. Для сертификации, в числе прочего, нужно было провести минимум 4 краш-теста, а значит разбить 4 машины стоимостью 225.000 долларов. В какой-тот момент Билл Гейтс был готов купить эти 4 машины на свои деньги и передать компетентным органам США для необходимых мероприятий. Однако, этого оказалось недостаточно: Porsche еще должны были модифицировать автомобиль под стандарты дорожного движения США, так что проблема представлялась нерешаемой. Доведенный до отчаяния Билл Гейтс с коллегами по несчастью, к которым прибавились американский модельер Ральф Лорен и коллекционер Porsche актер Джерри Сайнфелд сделали "ход конём" - наняли юристов. На консультации с Агентством по охране окружающей среды США (EPA) и Национальном управлением безопасностью движения (NHTSA) ушли годы. В 1999 году Билл Клинтон подписал поправки в законодательство, позволяющие ввозить в США редкие и интересные автомобили в обход существующих правил. Поправки к Федеральным стандартам безопасности механических транспортных средств США, названные "Show or Display", позволили ввозить в Америку автомобили представляющие культурную или коллекционную ценность, выпущенные ограниченным тиражом. Каждый случай рассматривается индивидуально. В 2000 году спустя 13 лет хранения на таможенном складе Билл Гейтс смог сесть за руль Porsche 959. За 13 лет борьбы за автомобиль экологические стандарты в США ужесточились, поэтому Биллу Гейтсу пришлось еще и модернизировать выхлопную систему Porsche 959, но это были уже мелочи. Пол Аллен смог получить свой Porsche гораздо раньше, поскольку переехал жить в Европу.
Сели с товарищами в такси втроем. И тот, что попьянее и сел спереди, в ту же секунду поворачивается к водителю, которому явно в полтретьего ночи не хочется от жизни этого разговора: — А вот вы знаете, что группа Oasis воссоединилась? — Ну... что-то вроде читал... — А это, между прочим, событие мирового масштаба. О таком надо знать! — Это вы группа Oasis?
Лет 10 назад, решила мне как то жена устроить подарок на день рождения. Организовала Поездку в Дубай + Абу-Даби на аттракцион фоормула-1. Мы почти никогда не пользуемся услугами тур фирм, все билеты и отели обычно подбираю и бронирую я. А тут так как вроде сюрприз - жена взяла всю организацию на себя. Купила женушка все билеты, проплатила отели и экскурсии. Куда летим я и не знал, до самой посадки в самолет. Летели через Москву Аэрофлотом (это важно). Короче прилетаем мы в Дубай, идем на паспортный контроль, подходим к местному пограничнику, тот смотрит наши документы и спрашивает, где Ваша виза? (на тот момент с ОАЭ был визовый режим). Я смотрю на жену и вижу, что у нее округляются глаза и в них паника. Короче в кипише, моя дорогая попросту забыла про визы. Начинаем с пограничником думать что делать. А сделать особо мы ничего не можем, т.к в мой ДР у мусульман свой новый год и они два дня не работают и визу онлайн не оформить. Пустить в страну хоть и с обратным билетом назад -не вариант. В итоге у нас отобрали паспорта, вывели в терминал вылета и сказали ожидать депортации (сразу почувствовал себя нелегалом) в Россию. Возвращать нас должны были рейсом Аэрофлота, т.к именно он не проверил наличие виз у пассажиров. Короче гуляем мы по терминалу 12 часов до следующего вылета Аэрофлота, иду к Местному пограничнику и говорю - "Давайте документы -я улетаю". Тот звонит куда то - "Мест в самолете нету, ожидайте следующий через 12 часов". Ну ок, Заебись свой Юбилей в Аэропорту отмечаю! Прошли все кафе, нашли самые удобные лавочки для сна, поспали. Прихожу к пограничнику - говорю "Все. Хочу домой! Готов на депортацию!" Тот снова -"Мест нет! ждите еще 12 часов!" Я говорю -уважаемый, давай куплю билеты сам на ближайший рейс и свалю отсюда, только верни паспорта! Погранец говорит "Нет! мы Вас должны депортировать только в Страну откуда прибыли, паспорта не отдам, идите гуляйте!" Надо ли говорить, что я сука выучил этот терминал вылета лучше чем свою квартиру? Потому что, меня мариновали в Аэропорту Дубая Три Ебучих дня! В гостиницу в терминале нас не пускали так как не было на руках паспортов. Моя спина еще долго имела форму спинки скамейки в аэропорту. Запахом и бородой я стал похож уже на моджахеда, желанием кого ни будь убить, тоже. Пять раз в день я слушал из динамиков Аэропорта призыв Муэдзина к Намазу и это не добавляло мне терпения. Каждые 12 часов я слышал фразу -"Мест нет в самолете, ожидайте!" Идет четвертый день моего классного отпуска в Аэропорту Дубая. Я злой до невозможности опять иду к пограничнику м слышу опять "Мест нет!" Я начинаю закипать, говорю что приехал сюда на юбилей, тратить деньги, отдыхать и т.д. В тот момент, я видимо очень эмоционально что то показывал руками трем пограничникам сидящих за длинной стойкой. Два из них были типичные арабы в длинном белом одеянии и шлепанцах, третий был негром-охранником в форме и с пистолетом. Короче, что то этим двум Лентяем очень не понравилось в моих жестах и интонации. Один вскакивает и подбегает ко мне махая руками и что то крича на Арабском. Я упустил из виду, что второй в этот момент подбежал ко мне сзади и схватил меня за руку. Рефлексы, что мне вдалбливали 20 лет мне на тренировках сработали быстрее чем я подумал. Один откатился назад, запутавшись в своей простыне, и потеряв тапки на лету, а второй больше из за испуга тупо сел на жопу прямо передо мной. Тут вскакивает Негр-охранник и тыча в меня пистолетом что то орет. Эти два фрукта встают, хватают меня за руки и ведут в коридор. Заталкивают в небольшую комнату и закрывают за мной двери. Гляжу - "Ебааааать" В небольшой комнате на 10х15 метров - сидят человек 40 нелегалов. Негры, Афганцы в Пуштунках, Пакистанцы и еще кучка людей непонятной национальности. И я такой, светловолосый Славянин в шортах и с короткой стрижкой. Пока до меня доходила суть ситуации куда я попал, начался очередной призыв к Намазу. Вся эта толпа падает на колени и начинает усердно молится, очень недобро глядя на меня. Вы представляете весть тот пздц что у меня творился в голове? Я единственный европеец в этой толпе совсем не дедов морозов. В уме я уже прикинул сколько часов я тут проживу, ну а если выживу - сколько лет мне дадут за того пограничника что я отоварил. И тут ко мне подходит Бородач лет 60, и на чистом Русском спрашивает - "Как я тут очутился?" Оказывается Азербайджанец, работал давно в Дубае, ошибся с месяцем в рабочей визе -и его теперь депортируют так же как и меня. Я сказал что я приехал с женой, четыре дня живу в этом Злоебучем аэропорту, не улететь не уехать. Он такой - "Жена тут в порту? Ждет в коридоре?" Я говорю-"Да. а куда ей деться?" Мой новый друг подходит к двери и начинает в нее стучать, вызывает охранника. Тыча в меня пальцем, что то ему объясняет на Арабском. Охранник спорит с ним , но через пять минут зовет меня и выводит из этого Обезьянника. Азербайжанец успел сказать - "Ты с Женой, сопровождаешь ее, это Харам оставлять Женщину одну в Арабской стране!" Короче меня вывели, что то еще объясняли на Арабском, потом опять отправили гулять в терминал. Сказать что я не испугался? Да пздц я меньжевал эти два часа сидя в этом Обезьяннике. Реально думал, что мне конец и буду отбиваться в углу Кутузки до последнего. Через 12 часов чудом нашлось два места в самолете Аэрофлота. Нас завели в самолет, паспорта отдали в руки командиру экипажа и посадили возле туалета. Но я этому месту радовался больше, чем когда купил первую свою машину. По прилету в МСК, командир экипажа как особо опасных преступников вывел нас из самолета последними, передал пограничникам паспорта, мы дошли до контроля и только там нам отдали нам паспорта. Зато я надолго запомнил этот свой юбилей.
